О ЛЮБВИ В ОДНОМ АКТЕ
Драматический этюд в одном действии
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ГОСПОДИН ШВАРЦ, отец
ЮЛИАНА, дочь
ДАВИД, сын
ГОСПОЖА ШМИДТ, социальный работник
Кухня, гора немытой посуды, на переднем плане стол и два стула, занятые Юлианой и её отцом. На стене телефон.
I
ЮЛИАНА (вновь и вновь крутит на столе монетку). Ну, папа, опять ты всё забыл! Я давно уже не ем кашу по утрам, я совсем уже большая! Вот у тебя корнфлекс есть и молоко, мама говорит, корнфлекс на завтрак - самое правильное.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (покорно). А вроде всегда кашу ела... На тебя не угодишь. Какой тебе корнфлекс: фруктовый или шоколадный?
ЮЛИАНА (укоризненно). Ну, папа, не видишь разве - я же монетку кидаю. Чур, где циферки, будет шоколадный. Ты же знаешь, папа, я всегда циферки выбираю (кидает монетку). Подожди, это не считалось, я ещё раз кину (кидает снова).
Монетка катится по столу и падает на пол. ГОСПОДИН ШВАРЦ и ЮЛИАНА проводят её глазами. ГОСПОДИН ШВАРЦ торопливо вскакивает со стула и подхватывает ещё катящуюся монетку.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (прячет монетку в нагрудный карман). Циферка была, Юлиана, вот тебе шоколадная коробка.
ЮЛИАНА. Я сама насыплю, я уже совсем большая. Мама мне всегда позволяет насыпать самой. И зубы я теперь всегда сама чищу, без напоминаний. А теперь молочка, и можно сразу кушать. Пока ещё хрустит.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Ладно, не болтай с набитым ртом. Скоро уже тётенька придёт, хочет с тобой поговорить.
ЮЛИАНА (дожёвывает). Конечно, папа, это госпожа Шмидт, я с ней уже говорила. Она меня просила нарисовать ей картинки разные.
Пауза.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. И что ты нарисовала?
ЮЛИАНА (перечисляет). Ну, конечно, меня с новым ранцем, тебя с твоим красным галстуком... Ещё Давида и маму с повязкой - это когда вы поругались, и ты её стукнул. Как госпожа Шмидт хотела.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (устало). Я же уже говорил сто раз, мама всё придумала, я вовсе не делал ей больно.
ЮЛИАНА. А мама говорит, было больно. (наклоняется к отцу, доверительно понижает голос) Вообще-то, когда меня Давид стукает, я всегда немного притворяюсь.
Пауза.
ЮЛИАНА. А правда, папа, что ты какую-то бумагу написал, и теперь меня от мамы заберут?
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Откуда ты это взяла?
ЮЛИАНА. Я подслушала, как мама с госпожой Шмидт разговаривала. Только ты это никому не говори, а то меня мама накажет. Госпожа Шмидт говорит, что если ты эту бумагу назад не возьмёшь, меня точно от мамы заберут, а её в тюрьму посадят. (собирается с силами и выпаливает.) Папа, возьми бумагу назад, я не хочу, чтобы меня отбирали от мамы. И маме не надо в тюрьму, ведь это ты её стукнул! Забери бумагу! Ведь ты меня любишь? Ведь ты добрый, папа! Сделай мне добро!
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Боже мой, Юлиана, конечно люблю! Не слушай ты никого, какая тюрьма! Я только хочу, чтобы мы все были счастливы.
Появляется ГОСПОЖА ШМИДТ.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (обрадованно). Добрый день, госпожа Шмидт, а мы тут как раз доедаем... Юлиана, заканчивай быстрее, госпожа Шмидт ждёт.
ГОСПОЖА ШМИДТ. Добрый день, господин Шварц! Здравствуй, Юлиана! Ты уже позавтракала? Если позавтракала, пойдём ещё поговорим. (берёт ЮЛИАНУ за руку и ведёт со сцены. ЮЛИАНА уходит, а ГОСПОЖА ШМИДТ задерживается и кричит ей вслед.) Ты пока школу нарисуй, я сейчас приду. Мне надо поговорить с твоим папой.
II
ГОСПОЖА ШМИДТ (задумчиво глядит на ГОСПОДИНА ШВАРЦА). Вот как получается, господин Шварц, когда Вы тогда пришли ко мне, я ведь Вам не поверила. И суд бы не поверил. Да и чему верить, такое сплошь и рядом. Побьёт жену раз, другой, третий, пока бедная женщина не сбежит с детьми из дома, да и ищет себе оправдания.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Да я же всё Вам подробно описал!
ГОСПОЖА ШМИДТ (терпеливо). Описали, спору нет. Да только моя обязанность не о ваших с женой историях думать, а о благе детей. И суд тем же руководствуется. Потому, в девяти случаях из десяти детей присуждают жене. Так и в вашем случае было бы, если б не показала я ей Ваше письмо.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. И что она говорит?
ГОСПОЖА ШМИДТ. Ах, если б она только говорила... В беседе, разумеется, всё отрицала: ничего она не подстраивала, и деньги тайком с Вашего счёта не снимала, да и вовсе собиралась известить Вас и школу, куда уехала с детьми. Да вот только, уж не знаю, о чём она думала, прислала через пару дней нам письмо, которое нам уж никак теперь не изъять из дела. А там... Оправдывается как школьница, мол, всё из-за детей, из-за того, что невнимательны Вы были к ней, и так далее, и так далее...
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Ну как же так, а этот её молодой адвокат, он её больше не защищает? Неужели он не вмешался?
ГОСПОЖА ШМИДТ. Увы, он больше не представляет её интересы. Как я понимаю, когда суд постановил вернуть Вам деньги, ей нечем стало платить его адвокатской фирме. Полагаю, те поставили ему ультиматум, либо платит за его время она, либо он сам.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (воодушевлённо). Но ведь это означает...
ГОСПОЖА ШМИДТ (тихо, но твёрдо). Означает это, господин Шварц, что судьба этой не самой умной, несчастливой и ужасно запутавшейся женщины, а также Ваших с ней детей - в Ваших руках. Если Вы дадите делу ход, то суд присудит родительские права Вам, и вынесет в её отношении судебное определение, которое - слишком долго она обманывала юстицию - независимо уже от дальнейших действий означает для неё уголовное преследование и несколько месяцев реального срока. Если Вы не заберёте заявление, Вы её погубите.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. А если...
ГОСПОЖА ШМИДТ. А если Вы отзовёте своё заявление, то детей присудят ей, а также, скорее всего, содержание, соответствующее уровню жизни, к которому она и дети привыкли в семье.
Пауза.
ГОСПОЖА ШМИДТ (кричит за сцену). Уже иду! (Поворачивается к ГОСПОДИНУ ШВАРЦУ) Подумайте, у вас есть ещё минут сорок! Вам решать, я Вам не судья... (уходит.)
III
С другой стороны сцены появляется ДАВИД.
ДАВИД. Папа, я всё слышал!
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Давид, а почему ты не в школе? Опять сбежал ко мне? Ты же знаешь, что так нельзя! Полиция уже два раза за тобой приходила.
ДАВИД. Но, папа, почему они не хотят, чтобы ты забирал меня из школы? Я хочу жить с тобой.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Скоро будет суд, надеюсь, там всё разрешится.
ДАВИД (отчаянно). Я всё слышал! Не оставляй меня у мамы, я там больше не могу. Мама всё время ругается, а эти её новые друзья... Тот первый, который был вначале, пропал куда-то, но новый ещё хуже. Кричит на меня, один раз даже стукнул, когда мама не видела. Если меня там оставят, я снова к тебе убегу.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Но, Давид, так нельзя. Тебя поймают, и нас обоих накажут.
ДАВИД. Папа, не забирай бумагу! Пускай лучше маму в тюрьму посадят! А потом, когда её выпустят, мы её простим и назад возьмём... Ведь ты же её простишь, папа?
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Я... я не знаю.
ДАВИД. Ну сделай мне добро, не забирай свою бумагу, обещай!
Пауза. Вдруг звонит телефон. ГОСПОДИН ШВАРЦ берёт трубку.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (в трубку). Да, мама, это я. Одну секунду! (Зажимает трубку ладонью.)
ГОСПОДИН ШВАРЦ (торопливо шепчет в сторону ДАВИДА). Я подумаю. А тебе пора в школу. Бегом! Скажешь, сестру отводил на встречу с госпожой Шмидт - ну да ты у меня умный...
ДАВИД (на полпути к выходу). Ты мой самый лучший папа, ты знаешь, что такое добро. Не забирай бумагу! (убегает)
IV
ГОСПОДИН ШВАРЦ (в телефон). Алло, мама! Как ты, приняла таблетки?
ГОСПОДИН ШВАРЦ. И до тебя уже слухи дошли? Да, это правда. Редкостная глупость, ну да ты её знаешь.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Почему ты думаешь, что я отзову заявление? Ах, ты меня знаешь...
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Мама, тебе нельзя волноваться, иначе снова будет приступ. Померяла пульс?
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Что означает, если я прощу эту гадину, я сведу тебя в могилу? Мама, не кричи пожалуйста, ты уже хрипишь...
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Мама, присядь, дыши глубже, медленнее... Теперь считай до десяти... Вот, уже лучше...
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Да, этот адвокат расстался с ней... Конечно, я знаю, что ты их давно застукала... Но и я эти годы был не ангел.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Да, мама... Десять лет... Зачем? (неожиданно тихим голосом) По любви...
Пауза.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Всё было бы не так, если б не она...
Пауза.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Мама, я тебя очень люблю, я приму правильное решение.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Береги себя, я позвоню... (вешает трубку)
V
ГОСПОДИН ШВАРЦ (обращается к залу). Как же так, почему любовь так жестока? Ведь все мы любим друг друга. Все желаем друг другу добра, а любовь превращает добро в зло... Мы тянемся к её свету, а она делает нас соучастниками. Рабами, лишёнными выбора...
Пауза.
ГОСПОДИН ШВАРЦ. Что же мне теперь делать? Что ж получается... Если я заберу заявление, то сделаю добро дочери, но зло матери. А если дам заявлению ход, то зло жене, но добро сыну...
Кривится в мучительной гримасе, пытаясь сдержать слёзы. Затем, не в силах больше сдерживаться, плачет в голос.
ГОСПОДИН ШВАРЦ (сквозь слёзы). Что бы я сейчас не сделал, прости меня, Господи!
Лезет в нагрудный карман за носовым платком, утирает заплаканное лицо. Из платка вываливается монетка и с громким звуком катится по столу.
Занавес опускается.
Ещё некоторое время слышен звук катающейся монетки.
|
